После всего этого Маша Чугунова в коридоре чуть ли не со слезами на глазах сказала мне о том, как Андрей не прав относительно Рерберга. Маша продолжала дружить с ним и уверяла меня, что Андрей не верит, что Рерберг - «это единственный человек, который его искренне любит и понимает» и что «даже к Ларисе он относится искренне, понимая, что она нужна Андрею как женское начало»… В этот момент Маша махнула рукой на дверь комнаты, за которой продолжалось торжество: «А там на самом деле всем на них совершенно наплевать: над ними все смеются… Что касается Ларисы, то это уже просто болезнь: стоит ей прийти на студию, так тут же - она, Араик и бутылка, и все это видят. А Рерберг страдает ужасно. Он потерял два года, ничего не снимает, потому что Андрей для него все. Порывается то письмо ему написать, то позвонить…»

Рашид - художник и декоратор, который провел все время съемок в декорациях «Сталкера» (и первого, и второго) от звонка до звонка, холил эти декорации собственными руками, выклеивал каждую щербинку, прорисовывал щели, подклеивал кусочки моха и плесени, - теперь сидит, совершенно ошалевший от своей внезапной свободы: съемки позади! «Все позади, - говорил он пьяно и радостно. - Как трудно было! Потому что Андрей так часто все меняет, то и дело сам не знает, на чем остановиться. Он скажет что-то и требует, чтобы было выполнено идеально. А если сделаешь чуть хуже, то он теряет веру в саму идею, теряет к ней интерес, хотя она может быть прекрасной и совершенно ни в чем не повинной…»

Второй художник жаловался на то, как трудно было выстроить все павильоны: «Группа уехала на съемки, и на студии оставался только один заместитель директора. На словах все были «за», а на деле оказывалось, что все «против», чинили всяческие препоны. Давали такие советы, что если бы их послушали, можно было все погубить».

Домой мы возвращались вместе с Толей Солоницыным. Он был, что называется, «готов», и мы предлагали ему, как не раз бывало прежде, ехать ночевать к нам. Но он категорически отказался и все лепетал, что поедет домой к своей «няне» (так он называл свою вторую жену Свету), что совершенно с ней счастлив, что они живут в полной гармонии: «Ну, вот клеточка к клеточке… вы не представляете! …» А потом, перед тем как расстаться на «Киевской», плакал, что его дочь от первого брака Лариса прошла мимо него на студии «Молдова-филм», не заметив…

• » "В этот момент лампочка вспыхнула ослепительно ярко, колба…
• » ПИСАТЕЛЬ. Ну что ж, тогда тем более. ПРОФЕССОР. Что «тем более»?…
• » В общении Феллини очень прост, немногословен - милый,…
• » ПИСАТЕЛЬ. Боже сохрани! Я вообще редко думаю. Мне это…
• » Предстоит публикация главы из книги. Поэтому Андрей делает поправки…
• » ПРОФЕССОР. Ладно. (Встает, надевает рюкзак. ) Бросайте…
• » Профессор слушает, стоя у окна. ПИСАТЕЛЬ. Я… ПРОФЕССОР.…
• » Однажды Кайдановский заступился в ресторане за официантку и дал кому-то…
• » Художники сегодня просто взвыли: «Андрей Арсеньевич, это же адов труд!…
• » Как странно, что моя последняя запись по «Сталкеру», сделанная…
• » Титры. За титрами сумрачный; нищий бар. Сначала в нем пусто,…
• » Польский режиссер Кшиштоф 3анусси говорил, что актеры, как краска для режиссера.…
• » ДАМА. Но вы же сами говорили, что Зона - порождение сверхцивилизации, которая……